Башни полуночи - Страница 246

246

Накоми взяла бурдюк и наполнила чайник, который затем поставила к огню, чтобы разогреть.

- Это приятная неожиданность, - сказала Накоми, роясь в своей сумке, - встретить на своем пути ту, которая направляется в Руидин. Скажи мне, долго ли тебя обучали?

- Слишком долго, - ответила Авиенда. - Хотя, в основном, из-за моего же упрямства.

- Ах, - сказала Накоми. - Вокруг тебя аура воина, дитя. Скажи мне, ты из тех, кто ушёл на запад? Из тех, кто присоединился к провозгласившему себя Кар’а’карном?

- Он и есть Кар’а’карн, - ответила Авиенда.

- Я не сказала, что он им не является, - сказала Накоми. Она достала немного чайных листьев с травами.

Нет. Она так не сказала. Авиенда перевернула черепаху, и её желудок заурчал. Она также обязана поделиться своим ужином с Накоми.

- Можно мне спросить, - сказала Накоми. - Что ты думаешь про Кар’а’карна?

«Я его люблю», - немедленно подумала Авиенда. Но этого она сказать не могла.

- Я думаю, у него много чести. И хоть он не ведает правильных обычаев, он учится.

- Похоже, ты провела с ним некоторое время?

- Немного, - ответила Авиенда. Но, чтобы быть более честной, добавила. - Но больше других.

- Он мокроземец, - задумчиво сказала Накоми, - и Кар’а’карн. Скажи мне, мокрые земли действительно так великолепны, как все говорят? Реки настолько широки, что невозможно увидеть противоположный берег, в растениях столько воды, что они лопаются, если на них надавить?

- Мокрые земли не столь великолепны, - ответила Авиенда. - Они опасны. Они делают нас слабыми.

Накоми нахмурилась.

«Кто эта женщина?» В том, чтобы встретить айильца, путешествующего по Пустыне не было ничего необычного, даже дети умели себя защитить. Но разве Накоми не должна путешествовать с друзьями или семьёй? На ней не было одежды Хранительницы Мудрости, но было в ней нечто…

Накоми помешала чай, потом передвинула черепаху на углях так, чтобы она прожарилась более равномерно. Из глубины своей сумки она вытянула несколько земляных клубней. Мать Авиенды всегда их готовила. Накоми положила их в маленькую керамическую коробочку для запекания, затем поместила её на уголь. Авиенда и не заметила, настолько жарким стал огонь. Откуда взялось столько углей?

- Ты чем-то встревожена? - спросила Накоми. - Мне, конечно, не подобает расспрашивать ученицу Хранительниц Мудрости, но я вижу в твоих глазах беспокойство.

Авиенда подавила желание состроить гримасу. Она бы предпочла, чтобы её оставили в покое. Но всё же она сама пригласила эту женщину разделить воду и прохладу.

- Я беспокоюсь о нашем народе. Наступают опасные времена.

- Последняя Битва, - тихо ответила Накоми. - То, о чём говорят мокроземцы.

- Да. Но я беспокоюсь о чём-то большем. Мокрые земли портят наших людей. Делают их мягкими.

- Но мокрые земли часть нашей судьбы, разве нет? То что, как говорят, открыл Кар’а’карн… странным образом связывает нас с мокрыми землями. При условии, что он сказал правду.

- Он бы о таком не солгал, - ответила Авиенда.

Небольшая стая канюков вскрикнула и взлетела в тёмное ночное небо. История народа Авиенды - та часть, которую открыл Ранд ал’Тор - оставалась причиной горя многих айильцев. Авиенда скоро сама увидит эту историю в Руидине: то, как Айил нарушили свои клятвы. Народ Авиенды, когда-то следовавший Пути Листа, от него отрёкся.

- Ты поднимаешь интересные вопросы, ученица, - сказала Накоми, наливая чай. - Мы называем нашу землю Трёхкратной из-за трёх вещей, которые она для нас сделала. Она наказала нас за грех. Она испытала нашу храбрость. Она создала наковальню, чтобы нас выковать.

- Трёхкратная Земля делает нас сильными. Поэтому, покидая её, мы становимся слабыми.

- Но если мы должны были прийти сюда, чтобы из нас выковали нечто сильное, - сказала Накоми, - разве это не значит, что испытания, с которыми нам необходимо столкнуться в мокрых землях, настолько же опасны, как и сама Трехкратная Земля? Настолько опасны и трудны, что мы были обязаны прийти сюда и к ним подготовиться? - Она покачала головой. - Но мне не стоит спорить с Хранительницей Мудрости, даже с ученицей. На мне тох.

- Не может быть тох за мудрые слова, - ответила Авиенда. - Скажи мне, Накоми, куда ты идешь? Из какого ты септа?

- Я далеко от своего крова, - ответила женщина, - и в то же время совсем рядом. Возможно, это он далеко от меня. Я не могу ответить на твой вопрос, ученица, поскольку не вправе раскрыть эту истину.

Авиенда нахмурилась. Что это за ответ?

- Мне кажется, - сказала Накоми, - что нарушив древние клятвы не совершать насилия, наш народ получил большой тох.

- Да, - ответила Авиенда. Что делать, когда весь твой народ совершил нечто настолько ужасное? Именно понимание этого стало причиной того, что многие Айил впали в уныние. Они побросали свои копья или же отказались снимать белые одежды гай’шайн, предполагая, что на их народ пал настолько огромный тох, что его не отслужить никогда.

Но они ошибались. Тох Айил может быть исполнен, и он должен быть исполнен. В этом и заключалась цель служения Кар’а’карну, представителю тех, кому изначально присягнули Айил.

- Мы исполним наш тох, - сказала Авиенда, - сражаясь в Последней Битве.

Тем самым Айил восстановят свою честь. Однажды исполнив тох, ты забываешь о нём. Помнить про исправленные ошибки слишком высокомерно. С ними будет покончено. Айил смогут вернуться и больше не чувствовать стыда за прошлое. Авиенда кивнула сама себе.

- Итак, - сказала Накоми, передавая чашку чая, - Трёхкратная Земля была нашим наказанием. Мы пришли сюда, чтобы стать сильнее, чтобы суметь исполнить свой тох.

246