Башни полуночи - Страница 211

211

- Сомневаюсь, что всё так ужасно, как ты говоришь. Эгвейн… она должна демонстрировать свою силу. Это из-за её юности и обстоятельств её возвышения. Но она вовсе не высокомерна. По крайней мере, не более чем требуется.

Илэйн погрузила пальцы в воду, вспугнув проплывавшую мимо рыбку с золотой спинкой.

- Я по собственному опыту знаю, что она чувствует. Ты говоришь, что она хочет, чтобы ей кланялись и перед ней расшаркивались, но я готова держать пари, что на самом деле она хочет, даже нуждается - в ком-то, кому она может безоговорочно доверять. Кому она может поручить дело и не беспокоиться о результате. У неё огромные возможности. Богатство, армия, укрепления, слуги. Но она одна, так что если всё сразу потребует её внимания, то у неё просто не хватит сил.

- Я…

- Ты говоришь, что любишь её, - продолжила Илэйн, - ты говорил, что предан ей, что отдашь за неё жизнь. У Эгвейн, как и у меня, людей такого склада целые армии. Действительно уникальны те, кто делают то, что я прошу. А ещё лучше - те, которые делают то, что, как они считают, я бы приказала сделать, если бы у меня была на то возможность.

- Я не уверен, что могу быть таким человеком, - сказал Гавин.

- Почему нет? По-моему, из всех мужчин, способных поддержать обладающую властью женщину, ты сможешь сделать это лучше всех.

- С Эгвейн всё иначе. Я не могу объяснить почему.

- Что ж, если ты хочешь взять в жёны Амерлин, то ты должен сделать этот выбор.

Она была права. Как ни печально, но она была права.

- Хватит об этом, - сказал он. - Я заметил, что разговор ушёл от ал'Тора.

- Потому что о нём больше нечего сказать.

- Ты должна держаться от него подальше, Илэйн. Он опасен.

Илэйн отмахнулась.

- Саидин очищена.

- Конечно, он так сказал бы.

- Ты его ненавидишь, - промолвила Илэйн, - я слышу это в твоём голосе. Это ведь из-за мамы, верно?

Он заколебался. Её искусство управлять беседой возросло. Это в ней от королевы или от Айз Седай? Он едва не повернул лодку к мосткам. Но это была Илэйн. Свет, как же хорошо разговаривать с человеком, который действительно тебя понимает.

- Почему я ненавижу ал'Тора? - спросил Гавин. - Конечно, из-за матери. Но не только из-за неё. Я ненавижу то, чем он стал.

- Возрождённым Драконом?

- Тираном.

- Ты этого не знаешь Гавин.

- Он простой пастух. Какое он имеет право низвергать престолы, менять по-своему весь мир?

- Особенно в то время, когда ты скрывался в какой-то деревне? - Он рассказал ей практически всё, что случилось с ним за последние месяцы. - Пока он завоёвывал страны, ты сначала был вынужден убивать своих друзей, а потом тобой пожертвовала собственная Амерлин.

- Точно.

- Значит это зависть, - сказала Илэйн мягко.

- Нет. Вздор. Я…

- Что бы ты сделал, Гавин? - спросила Илэйн. - Вызвал бы его на поединок?

- Может быть.

- А что случилось бы, если бы ты победил и пронзил его насквозь, как, судя по твоим словам, ты хочешь сделать? Ты бы обрёк всех нас на погибель, только чтобы удовлетворить свои сиюминутные страсти?

Ему нечего было сказать в ответ.

- Это не только зависть, - сказала Илэйн, забирая у него вёсла. - Это эгоизм. Сейчас мы не можем себе позволить быть столь недальновидными.

Несмотря на его возражения, она сама взялась за весла и начала грести к берегу.

- И это, - заявил он, - я слышу от женщины, которая самолично возглавила атаку на Чёрную Айя.

Илэйн залилась краской. Он был уверен, она бы дорого дала, чтобы он никогда не узнал об этом случае.

- Так было нужно. И, кроме того, я говорю «мы». Ты и я - у нас общая проблема. Бергитте твердит, что мне нужно научиться быть сдержанней. А тебе необходимо научиться тому же ради Эгвейн. Она нуждается в тебе, Гавин. Она может не осознавать это, она может считать, что должна в одиночку спасать мир. Но она ошибается.

Лодка ударилась о мостки. Илэйн подняла вёсла и протянула руку. Гавин вылез сам и помог ей сойти на берег. Она нежно сжала его руку.

- Ты разберёшься, - сказала она. - Я освобождаю тебя от необходимости становиться моим Капитан-Генералом. Сейчас я не желаю назначать другого Первого Принца Меча, но ты можешь сохранять этот титул, временно не исполняя свои обязанности. Тебе не нужно ни о чём волноваться, пока ты готов показываться на возникающих время от времени официальных приёмах. Я оглашу это немедленно, упомянув о поручении тебе других дел ввиду наступления Последней Битвы.

- Я… Спасибо тебе, - сказал он, хотя и не был полностью уверен, что он благодарен. Слишком уж всё сказанное было похоже на требование Эгвейн не охранять её дверь.

Илэйн вновь сжала его руку, развернулась и направилась к своей свите. Гавин смотрел, как она обращается к ним со стальными нотками в голосе. Казалось, её величие возрастает день ото дня, подобно распускающемуся цветку. Жаль, что он не оказался в Кэймлине раньше, чтобы наблюдать этот процесс с самого начала.

Он понял, что улыбается, и повернулся, чтобы продолжить свою прогулку вдоль Розовой Межи. Его сожалениям было не устоять перед безудержным напором присущего Илэйн оптимизма. Только ей удавалось обозвать человека ревнивцем и не испортить ему настроение.

Он прошёл сквозь волны благоухания, солнце пригревало его шею. Он прогуливался там, где, будучи детьми, они играли с Галадом, и думал о матери, гулявшей по этим садам с Брином. Ему вспомнились её заботливые наставления, когда ему случалось ошибиться, и её улыбки, когда он поступал так, как должно принцу. Эти улыбки были словно восход солнца.

Это было её любимое место. Она жила в нём, в Кэймлине, в безопасности и силе андорцев, в Илэйн - которая час от часу всё больше походила на мать. Он остановился около пруда - в том месте, где в детстве Галад спас его, когда он тонул.

211