Башни полуночи - Страница 212

212

Возможно, Илэйн права. Возможно, ал'Тор не имел отношения к смерти Моргейз. А даже если и имел, то Гавину никогда это не доказать. Но это не имело значения. Ранд ал'Тор уже был приговорён к смерти в Последней Битве. Так зачем же ненавидеть этого человека?

- Она права, - прошептал Гавин, наблюдая за танцующими над водной гладью ястребиными стрекозами. - Мы в расчёте, ал'Тор. С этого момента мне нет до тебя дела.

Он почувствовал, что с его плеч свалилась страшная тяжесть. Гавин испустил долгий облегчённый вздох. Только сейчас, когда Илэйн официально отпустила его, он осознал, насколько сильно он терзался своим отсутствием в Андоре. Теперь и это тоже ушло прочь.

Время сосредоточиться на Эгвейн. Он залез в карман, вытащил нож убийцы и, повернув к солнцу, принялся рассматривать красные камни. Он действительно обязан защитить Эгвейн. Положим, она отругала его, гневалась на него и прогнала прочь. Но если бы ему удалось сохранить ей жизнь - разве всё это не стоило бы этого наказания?

- Во имя могилы моей матери, - резко прозвучал голос сзади, - где вы взяли это?

Гавин обернулся. Женщины, которых он приметил ранее, стояли на дорожке прямо за его спиной. У возглавлявшей их Диманы волосы были тронуты сединой, а уголки глаз испещрены морщинками. Разве она не работала с Силой, которая, как предполагается, останавливает признаки старения?

Её сопровождало двое. Одна - пухлая молодая женщина с тёмными волосами, другая - крепкая, средних лет. Именно она только что с ним заговорила. У неё были широкие, казавшиеся невинными глаза. И ещё она казалась напуганной.

- Что такое, Марилле? - спросила Димана.

- Этот нож, - сказала Марилле, указывая на руку Гавина. - Марилле видела такой же раньше!

- Я видела такой же раньше, - поправила Димана. - Ты человек, а не вещь.

- Да, Димана. Тысяча извинений, Димана. Марилле… Я не допущу ошибки вновь, Димана.

Гавин поднял бровь. Что не так с этой женщиной?

- Простите её, милорд, - сказала Димана. - Марилле долгое время была дамани, и она с трудом привыкает.

- Ты шончанка? - сказал Гавин. - Ну конечно. Я должен был заметить акцент.

Марилле энергично кивнула. Бывшая дамани. Гавин похолодел. Эту женщину учили убивать с помощью Силы. Третья женщина хранила молчание, наблюдая с любопытством. В ней признаков раболепия и близко не было.

- Мы должны идти, - заявила Димана. - Для неё не больно-то хорошо видеть то, что напоминает о Шончан. Пойдём, Марилле. Я полагаю, это просто трофей, который лорд Траканд взял в битве.

- Нет, постойте, - сказал Гавин, поднимая руку, - ты узнаёшь этот клинок?

Марилле посмотрела на Диману, словно спрашивая дозволения ответить. Женщина из Родни вымученно кивнула.

- Это Кровавый Нож, милорд, - сказала Марилле. - Вы не могли добыть его в бою, потому что никто не может победить Кровавых Ножей. Они непобедимы. Они погибают, только если их собственная кровь обернётся против них.

Гавин нахмурился. Что это за бессмыслица?

- Так это что, шончанское оружие?

- Да, мой господин, - сказала Мирелле, - его носят Кровавые Ножи.

- Я думал, ты сказала, что это и есть Кровавый Нож.

- Так и есть, но так называют и тех, кто ими вооружён. Они таятся в ночи, направляемые волей Императрицы - да живёт она вечно - дабы повергать её врагов от её имени и умереть во славу её.

Марилле опустила глаза ниже.

- Марилле слишком много болтает. Она просит прощения.

- Я прошу прощения, - сказала Димана с ноткой раздражения в голосе.

- Я прошу прощения, - повторила Марилле.

- Итак, эти … Кровавые Ножи, - продолжил Гавин, - они шончанские убийцы? - Холод пробрал его до костей. Шончан ведь могли отправить на верную смерть солдат, чтобы те убивали Айз Седай? Да. Это разумное предположение. Убийца не Отрёкшийся.

- Да, милорд, - подтвердила Марилле, - я видела один из таких ножей, висевший в комнате моей хозяйки; он принадлежал её брату, который владел им с честью, пока его кровь не обернулась против него.

- Ты имеешь в виду, его семья?

- Нет, его кровь, - Марилле ещё сильнее съёжилась.

- Расскажи мне об этом, - требовательно сказал Гавин.

- Таящиеся в ночи, направляемые волей Императрицы - да живёт она вечно - дабы повергать её врагов от её имени и умереть во…

- Да, да, - перебил Гавин, - ты об этом уже говорила. Какие способы они используют? Как им удаётся так хорошо маскироваться? Что тебе известно о том, как они нападают?

После каждого вопроса Марилле всё больше съёживалась и начала хныкать.

- Лорд Траканд! - вступилась Димана. - Держите себя в руках!

- Марилле очень многого не знает, - пролепетала дамани. - Марилле просит прощения. Пожалуйста, накажите её, за то, что она не слушала лучше.

Гавин отступился. Шончан относились к своим дамани хуже, чем к животным. Марилле не рассказывали о том, на что способны эти Кровавые Ножи.

- Где вы взяли эту дамани? - спросил Гавин. - Есть здесь какие-нибудь пленные шончанские солдаты? Мне нужно поговорить с кем-нибудь из них, предпочтительнее с офицером.

Димана скривила губы.

- Их взяли в плен в Алтаре, и нам прислали только дамани.

- Димана, - вмешалась в разговор другая женщина. У неё не было шончанского акцента. - А что если сул'дам? Кайси, она из Низкородных.

Димана нахмурилась.

- Кайси… ненадёжна.

- Пожалуйста, - вымолвил Гавин, - это вопрос жизни и смерти.

- Понятно, - сказала Димана. - Подождите здесь. Я вернусь с нею.

Она забрала своих подопечных во дворец, оставив Гавина в тревожном ожидании. Несколько минут спустя Димана возвратилась в сопровождении высокой женщины, одетой в бледно-серое платье без пояса и какой бы то ни было вышивки. Её длинные тёмные волосы были уложены в косу, и она, казалось, целенаправленно держалась ровно в одном шаге позади Диманы. Похоже, это беспокоило сопровождавшую и пытавшуюся за ней приглядывать женщину из Родни.

212